Родился
в Лейпциге, в семье живописца. Основательно подготовленный отцом, в
1811 году поступил в Венскую академию художеств и примкнул в ней к
группе молодых художников, стремившихся прокладывать для себя пути,
независимые от эклектического направления ее школы. Врожденная
наклонность к романтизму побуждала Юлиуса усердно изучать, кроме
натуры, произведения старинных немецких и итальянских мастеров. Первыми
плодами этого изучения были картины «Св. Рох, раздающий милостыню»
(находится в Лейпцигском музее) и «Посещение семейства Иисуса Христа
семейством Иоанна Крестителя» (в Дрезденской галерее), наивные по
композиции, но проникнутые теплым чувством.
В 1817
году Юлиус отправился в Италию и, проведя около года во Флоренции,
поселился в Риме. Здесь он примкнул к кружку «назареев», но остался
верен духу протестантства, между тем как другие члены этого кружка
держались католических воззрений. В Риме, по поручению маркиза Массими,
он украсил одну из зал его виллы фресками, изображающими 23 сцены из
«Неистового Роланда» Ариосто (в 1820—1826 гг.), в которых выказались
его вдумчивость в каждую тему, удивительный дар композиции и свежесть
художественного чувства. Кроме того, из-под кисти художника вышло
несколько картин, написанных масляными красками, как-то «Брак в Кане
Галилейской» (более чем с 60 фигурами), «Иаков и Рахиль», «Христос,
благословляющий детей», «Св. Семейство», «Три христианских и три
языческих витязя» (по Ариосто), «Руфь на ниве Вооза» и др. Во время
пребывания его в Риме им исполнен также ряд замечательных пейзажных
этюдов, впоследствии изданных Иорданом (Берлин, 1878 г.).
В
1827 году Юлиус Шнорр фон Карольсфельд был приглашен в Мюнхен на
должность профессора исторической живописи в тамошней академии. С этого
времени наступил второй период его деятельности, в котором возложенные
на него работы дали его таланту возможность показать себя в полном
блеске. Король Людвиг I поручил ему украсить пять парадных зал в нижнем
этаже своего мюнхенского дворца фресками на сюжеты из саги о Нибелунгах
и, несколько позже, изобразить энкаустическим способом в трех других
залах главные эпизоды из жизни Карла Великого, Фридриха Барбароссы и
Рудольфа Габсбургского.
В 1848 году Юлиус Шнорр фон
Карольсфельд, недовольный тем, что его не назначили директором
Мюнхенской академии на место покинувшего ее Корнелиуса, принял
приглашение быть профессором Дрезденской академии и директором местной
галереи. По переезде его в Дрезден начался третий период его жизни, в
котором направление его творчества значительно изменилось, он почти
совершенно бросил средневековую романтику и предался всей душой
религиозному искусству. Важнейшим трудом его сделалось осуществление
предприятия, задуманного еще в Риме, а именно издание «Библии в
картинах» («Die Bibel in Bildern»). Это издание, вышедшее в свет в
1852—1860 гг. (в Лейпциге), доставило художнику обширную популярность
не только во всех краях Германии, но и в других странах; оно содержит в
себе 240 его рисунков, гравированных на дереве, — композиций
неодинакового достоинства, но из которых многие, особенно относящиеся к
Ветхому завету, бесподобны в своем роде. Несмотря на стремление строить
композицию по образцам старых итальянских мастеров, эти рисунки
отличаются сухим академизмом. В них сознательно отброшена всякая
попытка исторической достоверности. События происходят как бы вне
времени и пространства; все персонажи одеты в условные «античные»
драпировки. Типы лиц однообразны (образ Саваофа почти не отличается от
патриархов, фараона или Моисея).
Кроме того, живя в
Дрездене, Юлиус Шнорр фон Карольсфельд сочинил ряд иллюстраций для
роскошного издания Котты «Der Nibelungen Noth» и изготовил картоны для
расписных оконных стекол в лондонском соборе св. Павла. Выйдя в 1871
году в отставку, он провел конец своей жизни на покое, в Дрездене, где
и похоронен.
В галерее представлена 21 ксилография - иллюстрации к Ветхому завету Шнорра фон Карольсфельда.
Предисловие Карольсфельда к гравюрам к Библии:
Несомненно,
гравюра на меди или на стали допускает более совершенное исполнение,
более тонкое оттенение, более нежное моделирование, чем гравюра на
дереве. Однако я не думаю, что это особенно важно для произведения, за
создание которого я взялся. Что невозможно изобразить сильными, свежими
штрихами, пусть остается неотображенным. Произведение это должно стать
популярной книгой в полном смысле слова и сильными, свежими линиями
отображать Священную историю мира для народа. Гравюра на дереве
является для этого самым подходящим способом.
Если художник способен верно и ясно
выразиться и находит для выражения мыслей всегда самые простые контуры,
если линии его всегда остаются живыми и выразительными, то гравюра на
дереве, учитывая ее технические преимущества, которых она достигла в
последнее время, передает художественное выражение с большей
непосредственностью, чем другие множительные средства. Эффект, который
на полотне достигается фресковой живописью, частично исключающая,
частично осложняющая более совершенное исполнение в цвете и форме, на
рисунке достигается гравюрой на дереве. Для настоящего творческого
художника ни то ни другое средство изображения никогда не станет
препятствием для образного выражения мыслей. Гравюра на дереве имеет
еще одно преимущество — с нее можно воспроизводить бесконечное число
оттисков, что дает возможность познакомиться большему числу людей с
произведениями искусства.
Дрезден, декабрь 1860 г.
Юлиус Шнорр фон Карольсфельд.
|