Биографические сведения о Борисе Васильевиче Зворыкине, избегавшем излишней публичности, весьма скудны. Известно, что художник родился 1 (13) октября 1872 года в Москве в купеческой семье. В 1892–1893 годах он учился в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, а позже, возможно, посещал занятия в С.-Петербургской Академии художеств, что, впрочем, нам не удалось подтвердить документально.












Еще в юности, подобно Билибину, он увлекся «русской темой», наиболее гармоничное художественное воплощение которой тогда было во многом связано с творчеством Елены Поленовой, Виктора Васнецова и Сергея Малютина — первых отечественных художников, которые сумели отступить от примитивного передвижнического натурализма в трактовке национальных исторических и фольклорных сюжетов. Любовь к русской старине — истории, легендам и фольклору, декоративно-прикладному искусству, иконописи и деревянному зодчеству, древней каллиграфии, орнаментике и книжной миниатюре — стала тем стержнем, на котором в дальнейшем строилась творческая судьба Зворыкина.








В марте 1915 года Зворыкин, наряду с другими известными художниками (в их числе были Иван Билибин, Виктор Васнецов, Константин Маковский, Михаил Нестеров и Николай Рерих), а также архитекторами, искусствоведами, литераторами, государственными, общественными и церковными деятелями, стал учредителем «Общества возрождения художественной Руси» — организации, которая ставила целью «распространение в русском народе широкого знакомства с древним русским творчеством во всех его проявлениях и дальнейшее преемственное его развитие в применении к современным условиям». Намеченную обширную программу этого общества, насчитывавшего к началу 1917 года почти триста членов, не удалось осуществить из-за революции — его последнее общее собрание состоялось за неделю до отречения императора Николая II.










В 1921 году Зворыкин через Крым покинул Россию. Проведя несколько месяцев в Константинополе, он оказался в Египте, где, к слову сказать, уже два года жил Билибин. В том же году художник попал во Францию и поселился в Париже, который постепенно превращался в столицу русской политической, экономической и культурной эмиграции.
Адаптация художника в чужой стране, как известно, зависит, прежде всего, от успехов на художественном рынке, где господствуют эстетические пристрастия и вкусы местного общества. Сохраняя в чужой культурной среде преданность национальным мотивам, родному кругу сюжетов и образов, он рискует оказаться в положении маргинала, способного увлечь своим искусством лишь редких любителей «этнографической экзотики». Однако в этом отношении Борису Зворыкину относительно повезло, и ему не пришлось отступиться от излюбленной тематики и эстетических идеалов.
















После революции 1917 года Россию покинули многие деятели литературы и искусства, музыки и театра. И, куда бы ни заносили художников жизненные обстоятельства, всюду они стремились хотя бы в скромных размерах воссоздать свою «Малую Россию», вновь и вновь возвращаясь к утраченным ценностям ее духовного мира. Творчество каждого эмигранта несло в себе отпечаток русской художественной школы, становление которой было прервано революцией. Приходит время воздать должное и художнику Борису Зворыкину, стремившемуся запечатлеть в своих работах ускользающий образ старой России — страны, которая при его жизни с неистовой последовательностью отказывалась от своего исторического прошлого.