Художник Кудрявцев Иван

В Литве существует специальная правительственная программа, созданная, чтобы облегчить возвращение на родину потомков литовцев, репрессированных в годы СССР и высланных в Сибирь, или же литовцев, вынужденных в то время эмигрировать на Запад. Ее основу составляют ежегодные курсы интенсивного литовского языка, собирающие в Вильнюсе представителей литовских общин из разных стран.

Правительство Литвы не первый год финансирует программу интенсивных курсов литовского языка для представителей литовских общин за рубежом. В основном это потомки ссыльных литовцев. Они съезжаются ежегодно в Вильнюс из России, Украины, Казахстана. Литовская сторона оплачивает не только само обучение, но и проживание. Продуман и досуг слушателей курсов: их приглашают на бесплатные экскурсии, а также помогают найти родственников в Литве. Обычно камень преткновения для многих слушателей — именно начало обучения, основа которого — погружение в разговорный литовский язык.

Говорит Гитана Буйвидайте, она приехала из Петрозаводска: «Кое-какие фразы мы уже знаем. Но больше понимаем, чем можем говорить. Боишься говорить, просто боишься. Ну, очень тяжелый литовский язык… Приятно, что доброжелательные люди, поэтому мы чувствуем себя очень уютно и комфортно. Пуйкус, нуостабус!» [по-литовски: прекрасно, изумительно!]

Другая слушательница курсов — Яна Жемойтель — рада возможности изучить еще один иностранный язык: «Не из практических соображений — а это новая картина мира. Это новый взгляд. И некоторые вещи открываются совершенно с иной стороны. С каждым языком словарный запас удваивается, вещи получают новые названия, и что-то меняется».

Нынешние юбилейные курсы, проведенные десятый год подряд, длились не две недели, как раньше, а месяц. Это более эффективно — считает преподаватель литовского языка, профессор Вильнюсского Университета Сергей Темчин: «Преобладают люди, которые не знают литовского языка вообще, но которые проявляют очень активный интерес к нему. Безусловно, некоторая часть, наверное, думает о репатриации, о жизни в Литве. У меня в группе 12 человек: с одной стороны, буквально подростки, а с другой — близкие к пенсионному возрасту. Я применяю методику, которая хорошо известна и в Западной Европе, и в России — это так называемая сугестопедия, или «методика Лозанова», для интенсивного обучения взрослых людей. Чтобы человек не обращал специально внимание на структуру самого языка, а стремился бы к общению, чтобы доминировало желание высказаться самому. Люди начинают просто жить внутри этого языка, не прибегая к переводу на свой родной язык. Этот язык становится для них близким эмоционально».

Двадцатипятилетний Николай Гашовский — уже два года вильнюсец, а раньше житель далекого Магадана — как внук ссыльного, согласно специальной программе литовского правительства, при переезде в Литву получил литовский паспорт и квартиру. С огромным интересом учился он и на курсах литовского языка: «Жить, наверное, можно везде, и в Магадане тоже. Многие люди там живут и не хотят уезжать. Но все-таки суровый климат, длинная зима, родители уже в пожилом возрасте, можно сказать, трудно там… Мне понравилось, что здесь тепло! Много здесь растет чего, что не увидишь в Магадане: яблоки, груши, вишни, овощи и фрукты. Интересен также менталитет, узнать — какие литовцы? Самый типичный представитель — мой дедушка. Я с ним много общаюсь. В 1949 году — он тогда учился в Клайпедском военно-морском училище — ему было 16 лет, и он был выслан из Литвы, как многие другие репрессированные, в Сибирь. Там родилась моя мама. Только в 1991 году дедушка смог вернуться в Литву. Когда я приехал сюда, не говорил по-литовски. Помню свой первый день в Литве, когда мы с мамой приехали, сели в автобус и поехали к дедушке из Вильнюса в Паневежис. Стали вокруг говорить люди, с виду ничем не отличающиеся, но я как будто попал в другой мир. И для меня это был просто шок… Ничего не понимаешь, для меня это было впервые! Я работаю в фирме по установке кондиционеров, литовцев — только один. Многие из русскоговорящих в совершенстве говорят на литовском языке. Не так, как я, а в совершенстве, на самом деле. И на русском, и на литовском разговариваем, легко все проходит. Каждый себя чувствует свободно. Иностранные языки — интерес к ним для меня пришел только тогда, когда приехал в Литву, когда пришло понимание другого языка».

Петрозаводчане пригласили профессора Темчина нынешней осенью в общину литовцев Карелии — в течение двух недель преподавать там литовский язык: «Удивительно, что не только литовцы хотят изучать литовский язык! Могу это объяснить: они съездили в Литву вот сейчас, их приняли со всей душой. Не побоюсь этого слова — влюбились в Литву, действительно, влюбились. Не ожидали, что… Ну, все-таки сейчас в общем-то такое мнение, что не любят же русских, ну, не любят! Когда приехали сюда, все были в таком восторге. И теперь звонят: когда начнутся курсы? Детей мы в этом году сюда отправляли летом в лагерь — девять человек. И потом звонили родители, что, мол, "мы на следующий год в очереди, вы нас запишите". Всем очень нравится».

Кроме возможности изучать литовский язык, собеседница порадовалась и тому, что жители Литвы, в свою очередь, не забывают русский: «Журналист телевидения нашего Карельского делала здесь репортажи, так она очень удивилась: сколько детей изучает русский язык! Много школ посетили, где изучают русский язык дети, изучают», — говорит Гитана Буйвидайте из Петрозаводска, представляющая литовскую общину Карелии.