Художник Кудрявцев Иван

Выбираясь за границу, современники Шерлока Холмса неизменно переполнялись гордости за английскую полицию, хотя дома они могли ни в грош ее не ставить. Сам Холмс, как мы знаем, не испытывал на счет полиции никаких иллюзий, ведь ему приходилось постоянно иметь с ней дело. К сожалению, Конан Дойл не может быть авторитетом по части сведений о лондонской полиции, и чтобы составить собственное мнение о ней, нам следует, вкратце ознакомившись с историей полиции, изнутри посмотреть на ее устройство и повседневную работу.

Последний "чарли" Из книги майора Гриффита "Тайны полиции и преступления"

Первые сведения о существовании городской стражи в Англии относятся ко временам норманнского завоевания, хотя законодательно она была закреплена только в XIII веке "Вестминстерским статутом". Согласно этому статуту, ночью охрана общественного порядка осуществлялась стражей, в которую по очереди назначались все мужчины старше 12 лет (поддержание порядка днем считалось делом всех горожан). Страже вменялось в обязанность производить во время дежурства аресты и предоставлять преступников судье, а контролировать ее должны были приходские констебли - в Лондоне по одному в каждом из городских округов. Никакой платы стражникам не полагалось, зато уклонение от исполнения этой общественной обязанности грозило виновникам штрафом или даже тюремным заключением. Постепенно как среди рядовых стражников, так и среди приходских констеблей распространилась практика найма себе за малую мзду замены, что постепенно привело к тому, что в стражниках и констеблях оказались люди неспособные и коррумпированные. В 1693 году был проведен закон Лондонского городского совета, который предусматривал, что с заката до восхода в Сити должны дежурить более 1000 стражников, и что каждый житель в свою очередь должен принимать участие в этой страже. Эти стражники получили прозвище "Чарли" в честь короля Карла II, в царствование которого появились. Кроме "чарли" существовала также так независимая "Марширующая стража" (Marching Watch), которая совершала обходы и помогала стражникам в городских округах. И те, и другие имели право задерживать правонарушителей и представлять их перед мэром. Надзор над ними осуществляли мэр, олдермены и шерифы, которые были обязаны верхом патрулировать улицы и наблюдать за действиями стражников. В 1705 обе стражи были объединены, но патрулирование по прежнему продолжало оставаться гражданским долгом любого горожанина. Практика найма себе замены стала настолько общераспространенной, что даже была зафиксированная в законодательстве. Пародийная реклама 1821 года хорошо отражала представление о "чарли" в глазах публики:

"Требуются сто тысяч человек для лондонских стражников. Не надо претендовать на эту доходную должность, если вам не шестьдесят, семьдесят, восемьдесят или девяносто лет, если вы не слепы на один глаз и не видите плохо другим, если вы не хромы на одну или на обе ноги, если вы не глухи как столб, если астматический кашель не рвет вас на куски, если ваша скорость не сравнима со скоростью улитки, а сила рук не мала настолько, что не позволяет арестовать даже старуху-прачку, возвращающуюся после тяжелого трудового дня у лохани для стирки."

Сэр Джон Филдинг Из книги майора Гриффита "Тайны полиции и преступления"

Значительный шаг в реформировании системы охраны порядка был сделан Джоном Филдингом, получившим в 1771 году за свои труды рыцарство и титул сэра. Несмотря на свою слепоту - по одним сведениям, он потерял зрение в 19 лет, по другим был незрячим с рождения, - Джон в течении четырех лет, с 1750 по 1754 служил помощником мирового судьи в Боу-стритском суде магистратов при своем старшем брате и главном судье Генри Филдинге, знаменитом английском писателе. После смерти Генри Джон сам занял место главного судьи и в 1763 году добился разрешения в качестве эксперимента организовать при суде на Боу-стрит "Боу-стритский пеший патруль", в зону действия которого попадал не только Лондон, но и его предместья. Патруль делился на 18 отрядов, тринадцать из которых (называвшиеся сельскими отрядами) патрулировали основные дороги за пределами столицы, а оставшиеся пять (называвшиеся городскими отрядами) следили за порядком на улицах города. Оплата этих патрулей была высокой по сравнению с обычным тогда жалованием: ни один из патрульных не получал меньше двух с половиной шиллингов за ночь. Система оказалось успешной, и несколько лет спустя пеший патруль был дополнен конным, целью которого была защита путешественников на главных дорогах, ведущих из столицы. Он состоял всего из 8 человек, но был хорошо вооружен и экипирован. Конный патруль быстро доказал свою эффективность, однако казначейство не пожелало оплачивать его, и он был распущен.

Большая эффективность боу-стритских патрулей по сравнению с обычной городовой стражей-"чарли", а также беспорядки 1780-х, привели к тому, что в 1792 году, спустя 12 лет после смерти сэра Джона Филдинга, актом Парламента количество публичных полицейских контор, построенных на том же основании, что и боу-стритская, были организованы в семи других приходах Лондона. В 1801 году правительство взяло под свой контроль еще одну независимую прежде и доказавшую свою эффективность стражу - речную полицию, организованную тремя годами раньше в Уоппинге на средства купцов, которые торговали с Вест-Индией и каждый год теряли огромные суммы из-за воровства рома и сахара с их кораблей в лондонских доках. Случай подробно поговорить о ней у нас еще будет, скажу только, что за первый год под патронажем правительства речная полиция, состоявшая из 60 хорошо вооруженных человек, арестовала и предала суду свыше 2000 человек, виновных в преступлениях, совершенных на реке. Успехи речной полиции подвигли главного судью Ричарда Форда в 1805 году возродить для борьбы с разбоями на дорогах и для обеспечения порядка в сельских районах и предместьях Лондона "Боу-стритский конный патруль", с которым когда-то экспериментировал Джон Филдинг. Новый конный патруль, состоявший из 52 рядовых и двух инспекторов, стал первым униформированным полицейским подразделением в Британии - за ярко-красный жилет, носившийся под синим двубортным мундиром, конных полицейских прозвали "малиновками".

Суд Джона Филдинга Из книги майора Гриффита "Тайны полиции и преступления"

К 1829 году в Лондоне имелось несколько независимых друг от друга полиций: в Сити была дневная полиция и стража по ночам под контролем муниципальных властей; Вестминстер имел 80 констеблей, выбранных из местных торговцев, и небольшое число получающих жалование полицейских; Темзенское полицейское управление имело 90 человек для защиты собственности и поддержания порядка на реке Темза; Боу-стритское управление под началом министра внутренних дел отвечало за весь Столичный округ за исключением Сити и имело в своем распоряжении 160 человек, разделенных на три отряда: Конный патруль, Спешенный патруль и Пеший патруль. Кроме того, существовала система ночных стражников-"чарли", находившихся на попечении приходов и знаменитых свой неэффективностью. Эти разрозненные полицейские силы не могли справиться ни с одним из восьми бунтов, произошедших в Лондоне со смерти сэра Джона Филдинга и до 1829 года, и для подавления наиболее серьезных пришлось прибегать к помощи армии. В этих условиях создание эффективной полиции становилось настоятельной необходимостью, и в 1829 году министру внутренних дел Роберту Пилю удалось провести через палату общин проект "Закона об улучшении Столичной полиции". Были назначены два соединенных комиссара - полковник Чарльз Роуан и барристер Ричард Мейн, задачей которых было сформировать "Новую полицию".

Создание поста комиссара отстраняло городские власти от участия в решении полицейских вопросов, и ни окружные муниципальные советы, ни  более поздний совет Лондонского графства не имели никакого отношения к полиции. Комиссар был королевским чиновником, подотчетным только министру внутренних дел. Рядовых полицейских набирали за пределами Лондона, а чтобы избежать влияния на них политиков, им было отказано в праве голосования. Несмотря на недоброжелательство со стороны всех слоев британского общества, во времена беспорядков и чартистских бунтов 1830-х - 1840-х годов новая полиция доказала власти свою эффективность.

Фрэнк Холл. "Найденыш" "The Graphic", 1873

Территория Лондона была разделена на дивизионы (divisions), бывшие исполнительной единицей полицейской организации столицы. Каждый такой дивизион обозначался буквой английского алфавита. Там, где плотность населения была велика, а движение транспорта очень активно, дивизионы охватывали меньшую территорию, а в пригородах и по соседству с Лондоном имели большую протяженность. Скотланд-Ярд и управление полиции находились в А-дивизионе (Уайтхолл), сюда отбирали самых рослых и представительных констеблей, которых как правило командировали на различные официальные и зрелищные мероприятия, в театры и на скачки в пределах Столичного округа. Во главе каждого из дивизионов находился офицер, называемый суперинтендантом, который являлся представителем полицейской власти в пределах дивизиона и отвечал за эффективное управление и решение всех вопросов, связанных с полицейским администрированием. В тогдашней России аналогами дивизионам и суперинтендантам были городские части и частные приставы. Суперинтендант был высшей должностью, до которой мог дослужиться простой констебль (рядовой полицейский). Дивизионы, в свою очередь, делились на участки (sub-divisions), те - на кварталы (sections), а кварталы - на обходы (beats).

Первоначальные семнадцать дивизионов были поделены на 8 участков каждый, по восемь обходов в участке. Силы полиции были организованы в роты, по одной роте на дивизион. Рота делилась на 4 взвода, руководившихся инспекторами, взвод на 4 отделения с одним сержантом и 6 рядовыми. Девять человек назначались на 8 обходов, 16 дополнительных (по одному от каждого отделения) назначались в дивизионный резерв. Очень скоро стало ясно, что такое жесткое регламентирование численности и структуры дивизиона не имеет смысла из-за различий в площади, занимаемой дивизионом, и плотности населения в нем. Обычно в дивизионе под командованием суперинтенданта находилось несколько сот констеблей, от 40 до 70 сержантов, от 20 до 50 инспекторов и старший инспектор.

Лучше профилактика, чем наказание "Панч", 1869

В 1839 году в состав Столичной полиции были включены Боу-стритский конный патруль, получивший название конной полиции (в Сити аналогичная конная полиция появилась лишь в 1873 г.), и речная полиция, ставшая Темзенским дивизионом. Площадь, находившаяся под контролем Столичной полиции (в радиусе 15 миль от Чаринг-Кросса), превышала теперь первоначальный размер в шесть раз и составляла 688 миль. В 1869 году для удобства управления территория была разбита на четыре округа, включавших пять-шесть дивизионов и возглавлявшихся окружными суперинтендантами (в октябре 1886 года их переименовали в главные констебли). С 1887 года появились также субдивизионные инспекторы, возглавлявшие отдельные участки. Бурный рост британской столицы - в год в Лондоне строилось до 25 тысяч новых домов, от 15 до 70 миль новых улиц, а население ежегодно увеличивалось на 100 тысяч человек, - требовал постоянного увеличения численного состава Столичное полиции. Если в год знакомства Холмса и Уотсона (1881) в штате полиции состояли 2 окружных суперинтенданта, 1 старший суперинтендант, 24 суперинтенданта, 605 инспекторов, 941 сержант и 9633 констебля, то ко времени ухода Холмса от дел и поселения в Суссексе (1904) в Столичной полиции числилось 30 суперинтендантов, 526 инспекторов, 2113 сержантов и 13848 констеблей.

К моменту 1881 году Столичная полиция имела 20 городских дивизионов и пять дивизионов на верфях Ее Величества:

В 1886 году был создан J (Бетнал-Грин) дивизион, а Паддингтонский получил букву F вместо X, и теперь карикатуристы из "Панча" могли безнаказанно издеваться над констеблями из несуществующего больше Х-дивизиона. В 1904 году, после отбытия Шерлока Холмса в Суссекс, количество дивизионов выросло сразу на десяток.

Предупредительные полицейские "Панч", 1867

С 1856 года вместо двух комиссаров Столичная полиция находилась под управлением только одного комиссара. На веку Холмса их было пять: подполковник сэр Эдмунд Хендерсон (1869-86), бывший руководитель иерусалимских раскопок полковник сэр Чарльз Уоррен (1886-88), Джеймс Монро (1888-90), однорукий полковник сэр Эдуард Бредфорд (1890-1903), потерявший конечность в Индии в пасти тигрицы, и сэр Эдуард Хенри (1903-18). Под руководством главного комиссара находились два помощника комиссара, каждый из которых отвечал за один какой-то определенный вопрос. В 1884 году был назначен третий помощник, на котором лежала ответственность за действия сыскной полиции.

Уже при создании Столичной полиции встал вопрос об объединении лондонского Сити с остальным городом в полицейском отношении, однако корпорация Сити изо всех сил противилась такому объединению. Тем не менее в 1832 году новые реалии заставили корпорацию реформировать собственную полицию по образцу Столичной. В новом виде она состояла из 1 суперинтенданта, 3 инспекторов, 10 сержантов и 85 констеблей, и осуществляла исключительно дневное дежурство. Полицейские обязанности ночью, как и раньше, были оставлены окружным констеблям и стражникам. Только в 1839 году с принятием Закона о полиции Лондонского Сити полицейские силы снова были увеличены и реформированы, полностью приняв на себя обязанности как дневной полиции, так и ночной стражи. Город был разделен на шесть полицейских округов с собственными участками и главной конторой в Гилдхолле, штат полиции был увеличен до 501 человека.

"Панч", 1900

Руководил полицией комиссар, для штаб-квартиры которого в 1841 году был куплен дом 26 по Олд-Джури. Хотя неоднократно, особенно в 1856-63 гг., предпринимались попытки объединить две лондонские полиции, успеха они не имели, и полиция Сити до нынешнего времени существует, почти не претерпев никаких коренных изменений. Ко времени появления Холмса в Лондоне штат полиции Сити, кроме комиссара, включал старшего суперинтенданта, суперинтенданта, старшего инспектора, инспектора детективного отдела, 12 инспекторов в дивизионах, 14 участковых сержантов, 12 детектив-сержантов, 64 полицейских сержанта и 737 констеблей. Ко времени действия рассказа "Пустой дом" штат увеличился и теперь в нем состояли помощник комиссара, 3 суперинтенданта, один из которых отвечал за детективный отдел, 4 старших инспектора, 15 окружных инспекторов, 22 участковых инспектора, 12 детектив-инспекторов, 72 сержанта, 7 детектив-сержантов, 12 детектив-констеблей и 195 констеблей. В Сити Холмс вел несколько дел. В "Приключениях клерка" сержант полиции Сити Тьюсон с помощью подоспевшего констебля Поллока арестовал грабителя Беддингтона. Но иногда Конан Дойл игнорировал существование этой полиции. Показателен в этом отношении рассказ "Чертежи Брюса-Партингтона". Осмотром места на станции Олдгейт, где был найден труп Кадогена Уэста, занимался, кроме Холмса и Уотсона, инспектор Лестрейд из Скотланд-Ярда в сопровождении "краснолицего и весьма услужливого старого джентльмена, представлявшего в своем лице железнодорожную компанию". Положим, последний мог быть старшим инспектором полиции Столичной железнодорожной компании Уильямом Госденом. А вот Лестрейду делать на Олдгейт было нечего: эта станция находилась на территории Сити, не подпадавшей под юрисдикцию Скотланд-Ярда. Хотя при чрезвычайных обстоятельствах Столичная полиция могла действовать на территории Сити и наоборот, формально чрезвычайных обстоятельств не было, и при обследовании места находки мертвого тела, как и при обследовании вагонов, должен был присутствовать представитель полиции Сити.

Большой Скотланд-Ярд, 1848 год

Если у полиции Сити штаб-квартира за все время проживания Холмса в Лондоне неизменно располагалась на Олд-Джури, то центральное управление Столичной полиции не удержалось на одном месте. Первоначально, в 1829 году, комиссары Роуан и Мэйн приобрели под центральное управление Столичной полиции дом 4 по Уайтхолл-плейс, представлявший заднюю часть здания, выходившую во внутренний проезд. Проезд этот шел параллельно Уайтхолл-плейс и носил название Грейт-Скотланд-Ярд (Большой Шотландский Двор). В своем мнении  о происхождении названия этого места историки Лондона к единому мнению так и не пришли. Одни считают, что до объединения Англии с Шотландией помещения вокруг двора служили местом, где останавливались шотландские короли или их послы, или здесь собирались построить для них путевой дворец, но так и не построили, другие полагают, что название имеет отношение к некоему Адаму Смиту, владевшему фермой неподалеку от этого участка, а двести лет спустя эти земли назывались Скоттс-Граунд (Scott's Ground). Первая связь этого участка с поддержанием закона и порядка возникла около 1662 года, когда здесь в одном из домов расположилась контора заведения, прозванного "Комиссарами из Скотланд-Ярда", чьей задачей было найти решение проблемы беззаконий, царивших в Вестминстере. После пожара 1868 года на месте участка возникли три двора-проезда: Средний Скотланд-Ярд, ставший затем Уайтхолл-плейс, Малый Скотланд-Ярд, позднее застроенный, и Скотланд-Ярд, ставший тем, чем он есть и по сю пору - Большим Скотланд-Ярдом. Во всяком случае, название этого проезда, откуда через заднюю дверь офицеры полиции входили и покидали управление комиссара, перешло на штаб-квартиру, а вход в нее стал называться "Задний холл". В здании центрального управления было 50 комнат, в которых нужно было разместить все полицейские службы. Скоро их стало не хватать. По мере развития Столичной полиции и расширения ее функций Министерство внутренних дел покупало все новые и новые дома по периметру двора, давшие приют бюро находок, отделу по лицензированию общественного транспорта, отделу по надзору за освободившимися заключенными, Департаменту уголовных расследований и ряду других, более мелких отделов и подразделений.

Комиссар Хендерсон "Панч", 1886

В конце 1870-х известный романист, драматург и журналист Эдмунд Ходжсон Йейтс в своей газете "The World" в очерке "Полковник Хендерсон в Скотланд-Ярде" так описывал посещение штаб-квартиры Столичной полиции: "Посетителй просят изложить дело письменно, или, если оно связано с исполнительным департаментом, передают вежливому и предупредительному старшему инспектору Харрису. В дверях никакой задержки. Посетитель освобожден от его визитной карточки и сразу препровождается в узкую и высокую комнату, мало чем отличающуюся от потайной темницы. Здесь он остается, пока не решится его судьба, и от него требуют написать заявление, или передают в тот департамент, под который подпадает его дело. Эти предосторожности, как хорошо знают полицейские и журналисты, абсолютно необходимы. Главу огромной машины нельзя прерывать когда вздумается, и обеспечение свободного времени для выполнения его работы должно быть гарантировано, если не с Божьей помощью, то при помощи темницеподобных вестибюлей и толковых подчиненных, более ревностно оберегающих время начальника, чем он сам. После двух минут в этой потайной темнице нас проводят в приемную главного комиссара, который сидит один в обширной комнате, обогреваемой гигантским камином. Перед ним стол соразмерной величины, покрытый массой бумаг, лицензий, докладов и т.д. В дальнем углу комнаты находится ширма, наводящая на мысль, что позади нее укрылся сержант Тизл из детективной службы; а на противоположной стороне комнаты огромный книжный шкаф, выглядящий словно пустышка, устроенная только для того, чтобы скрыть нескольких полицейских. Однако никакого обмана в этих показушно выглядящих принадлежностях нет. "Бутафорский" книжный шкаф когда-то содержал коллекцию сводов законов, а подозрительно выглядящая ширма не скрывает никакого Юге с аркебузой и зажженным фитилем . Полковник Хендерсон, как и большинство людей, знакомых с преступным классом, слишком глубоко презирает его, чтобы подозревать явление убийцы со подделанными рекомендательными письмами."

Надзор за рецидивистами "Панч", 1869

Далее Йейтс продолжал:

"Под попечением мистера Харриса мы посещаем все необычные закоулки, которые делают разнородное скопление зданий, известных как Скотланд-Ярд, одним из самых интересных мест в Лондоне. : Мы видим много любопытных вещей в Скотланд-Ярде. Вот типография, в которой восемь человек заняты печатанием списков "информации" для полиции и ростовщиков; телеграфная контора, с обученным штатом полицейских, сообщающаяся с м-ром Кроссом  в его офисе и с каждым полицейским участком в округе; замечательное собрание утерянных вещей, найденных и отданных кэбменами; несколько альбомов, заполненных, с целью идентификации, фотографиями найденных тел; и еще более любопытное хранилище имущества людей, у которых теперь "неприятности", от алмазных булавок до щеток для волос. Но прежде всего это разновидность Синей Палаты , заполненной ужасными инструментами преступления; но этот отвратительный склад был найден серьезными и вдумчивыми газетами настолько интересным, что список запачканных кровью бритв и лохмотьев убийц вполне может быть в данном случае опущен."

Джон Макэннис, издавший в 1889 году книгу "Клан-на-Гейл и убийство д-ра Кронина", также посвятил несколько абзацев своим впечатлениям от посещения Скотланд-Ярд зимой 1888-1889 гг.:

"Небольшой грязный проход под аркой с левой стороны, когда вы идете от Трафальгар-сквер к аббатству по улице, которая управляет Англией, и есть вход в Скотланд-Ярд. К тумбам всегда прислоняются два-три одинаково одетых мужчины, назначение которых - с подозрением наблюдать за проходящей публикой. Если нарядные конногвардейцы несколько дальше по Уайтхолл напоминают вам веселых козырных валетов, эти джентльмены будут напоминать скромные необходимых семерку и восьмерку в правительственной игре. Они - английские детективы, о которых каждый так наслышан в последние годы. Экземпляры с виду непримечательны. Они выглядят хорошо откормленными и спокойными, но едва ли таких ожидали бы увидеть поклонники Уилки Коллинза или Габорио. :

"Панч", 1891

Подобно всему, что находится по соседству с Вестминстером, Скотланд-Ярд имеет свои традиции, уходящие ко дням Плантагенетов; но из королевской резиденции и тюрьмы он превратился теперь в местное жилье и название секретной службы английской короны. Здесь имеется для осмотра уголовный музей с сувенирами от воров и убийц высокого и низкого ранга, обычная полицейская часть, и, наконец, помещения "Департамента уголовных расследований". Группа унылых старых зданий окружает внутренний двор, все они построены на различных уровнях и в различные времена, с современными проходами, прорезанными насквозь. Так что любитель достопримечательностей постоянно поднимается или спускается на две-три ступеньки или теряется в тупиковых проходах, которые никуда не ведут, или приходит неожиданно обратно туда, откуда он начинал. В каменной лестнице, ведущей в верхние помещения, потоком проходивших в течении четырех столетий ботинок был вытоптан в центре желоб, так что она стерта почти до наклонной плоскости вместо бегущего стаккато ступенек. На всем, во всем и везде - грязь и мрак. Небольшие окна закопчены; туман лежит во внутреннем дворе, и даже рассеянный дневной свет, по которому лондонец отличает ночь ото дня, более причудлив и недостаточен здесь, чем где либо еще."

К концу 1880-х Центральное управление совершенно перестало соответствовать требованиям времени - там просто не хватало места, одних конторских служащих было около 200 чел. "Неисчислимые книги скопились на лестницах так, что их почти невозможно сдвинуть, груды одежды, седел и упряжи, одеял и всякого рода вещей свалены в небольших  каморках   в  состоянии,   которое  бы   вне   Скотланд-Ярда посчитали безнадежным беспорядком", - писала "Таймс" в 1890 г. Джеймс Монро, занимавший в это время пост комиссара, назвал Скотланд-Ярд "неопрятным скопищем отдельных домов" и оценил ситуацию с размещением полицейского управления как "просто возмутительную".

Новый Скотланд-Ярд "The Illustrated London News", 1890

Полиции требовалось современное здание, которое вмещало бы все отделы Центрального управления, для чего в 1885 году был приобретен участок на набережной Темзы. Одиннадцатью годами ранее полковник Мейплсон приобрел его для строительства оперного театра, и в 1875 герцог Эдинбургский даже заложил первый камень, но дальше фундамента дело не пошло. Постройка нового здания для центрального управления полиции началась только в 1888 году при комиссаре сэре Чарльзе Уоррене и министре внутренних дел Мэттьюзе. При возведении здания по распоряжению министра было использовано 2500 т серого дартмутского гранита, вырубленного и обтесанного заключенными Принстаунской каторжной тюрьмы - это позволило значительно снизить расходы. Младший брат миссис Бэрримор, каторжник Селден, скрывавшийся на болоте близ Баскервилл-холла, бежал из тюрьмы как раз в то время, когда началась добыча камня для нового здания полиции. Но хватило этого гранита только до третьего этажа. Всего же этажей было 8 по внешней стороне и 9 по внутренней, и верхние этажи надстраивали красным кирпичом с промежутками из белого камня. Углы здания были фланкированы башенками, а высокая крыша крыта черепицей из зеленого сланца. Теперь в 300 комнатах Нового Скотланд-Ярда полиция смогла разместить все службы центрального управления: департамент уголовных расследований, отделы, занимающиеся наемными экипажами, утерянной собственностью и надзором за осужденными, собственную телеграфную станцию и типографию, которая ежедневно печатала 4 выпуска сборника приказов и другие документы. Новый Скотланд-Ярд был первым общественным зданием в Лондоне, которое имело полностью электрическое освещение, для чего в особой пристройке были установлены собственные электрогенераторы с четырьмя турбинами Парсонса. Все отделы и комнаты Управления были теперь связаны друг с другом внутренним телефоном и переговорными трубами, хотя связь с внешним миром оставалась телеграфной. Журналист Дж. Ричардсон в статье в "Маррейс Мэгазин", опубликованной в связи с окончанием строительства в октябре 1890 года, утверждал, что сперва была и внешняя телефонная связь, но вал бессодержательных звонков от публики заставил комиссара полиции отказаться от нее и использовать телефон для внешней связи только когда она будет необходима самим полицейским. Переезд Центрального управления состоялся 10 декабря 1890 года, а спустя 12 дней в новые помещения перебрались детективы. Именно сюда, в здание Нового Скотланд-Ярда на набережную Темзы, всю вторую половину своей карьеры захаживал Шерлок Холмс.