| Главная » Файлы » СТАТЬИ |
Страдания молодого автора, или Что ждёт студента после защиты диплома
| 11.04.2008, 00:28 | |
| Страдания молодого автора, или Что ждёт студента после защиты диплома Молодцова Наталья Анатольевна На сегодняшний день популярна стала профессия "дизайнер". Многие идут учиться на ту специальность, но не догадываются, что вряд ли им придётся в данной области работать... Что ждёт студента после защиты диплома, или страдания молодого автора Спросите любого, кто учится на модельера - именно о них и пойдёт речь, чего он (она) хочет. Скорее всего, вы услышите: "Я хочу совсем не много - просто своё маленькое ателье!" Так говорят первокурсники. На втором курсе почти все впадают в глубочайшую депрессию, которая обычно, хотя и не всегда, развеивается к концу четвертого осознанием скорого окончания и необходимостью готовить дипломную работу. Когда "мучения учения" позади, защита прошла успешно или просто повезло, человек из студента переходит в разряд выпускников. Вновь встаёт закономерный вопрос: что же дальше? Дальше, как говориться, все дороги открыты. Да ни тут то было. В процессе обучения объекты педагогического воздействия всегда уверены, что академия давит, что ограниченные рамки учебной программы тесны для творческого человека, и что, окончив институт, можно наконец-то заняться ?настоящим искусством?. И все задумки кажутся осуществимыми. Можно работать только для себя: голубая мечта - быть свободным художником. Создавать шедевры, которые давно рождены сознанием, выношены, выстраданы, только и ждут воплощения. Видится, как один за другим будут материализоваться замыслы, проекты, которые сотни раз проработаны мысленно. Свои прекрасные творения можно показывать на выставках, ведь именно для этого они и нужны - чтобы каждый имел возможность продемонстрировать, на что он способен, и чтобы другие могли полюбоваться "нетленными" произведениями. И, при счастливом стечении обстоятельств, приобрести. Ведь даже художник вынужден вкушать не только духовную пищу. Проходит совсем не много времени, и становится понятно, что это самое настоящее искусство, вопреки ожиданиям, вовсе не приносит доходов, потому что его, настоящее, понимают только истинные ценители. А это, как правило, профессионалы, которые, во-первых, могут и умеют делать то же самое, во-вторых, им платить нечем, если они творцы, или незачем, если они дельцы. Истинное творчество требует самоотречения. Для спокойного созидания, надо чтобы кто-то другой - жена/муж или мама-папа - занимался хозяйством и зарабатывал, потому что в корпении над "подлинным", в глубоком погружении в процесс нет места суете и бытовухе. Сидит эдакий творец, и не знает, ни откуда деньги берутся, ни куда они исчезают. На вначале робкие, а затем требовательные претензии, что пора бы, наконец, зарабатывать, этот непризнанный гений глубоко и искренне оскорбляется, объявляет себя не понятым, отрекается от всего земного и погружается в уже знакомое состояние второго курса. Другой, менее восприимчивый к критике человек, а, попросту говоря, эгоист и лентяй, не станет обращать внимания на такие мелочи, как отсутствие средств к существованию и мольбы поучаствовать в семейном бюджете: "Я художник! Меня деньги не интересуют!". Такой преспокойно займётся прежним делом - будет ваять очередной шедевр, понятный и нужный лишь ему одному. На создание хорошей многодельной декоративно-прикладной работы надо потратить не меньше года. В отличие от живописца или графика, который за то же время делает немало качественных композиций, не считая этюдов, зарисовок, набросков. И что важно, все они могут оказаться на выставке. У художника-прикладника подготовительные рисунки, каково бы ни было их количество и качество, являются рабочими и не представляют интереса для зрителя. Живописец в возрасте 50 лет открывает свою персональную экспозицию, на которой показывает более двух сотен работ, являющихся лишь малой частью его творчества. Ещё несколько сот работ лежат в мастерской. Самый талантливый и продуктивный прикладник, по крайней мере в трудоёмких видах типа моделирования, к концу жизни даже десятой части этого по сравнению с живописцем не успеет сделать. Если же молодой человек не является нахлебником, а работает в привычном смысле слова (труд художника работой обычно не считается), процесс создания ещё более затягивается. Силы, время и деньги, затраченные на одно произведение, не соизмеримы с тем, какую цену хотят за него заплатить потенциальные покупатели. Отдавать же свои гобелены, модели, вышивки почти даром никто не хочет. Вот и сидит прикладник на своих изделиях, ждёт, когда пробьёт его час, когда придёт, наконец, признание! Или хотя бы заработок. Если несколько раз в галереях выставить одну вещь, будут говорить, что больше показывать нечего (часто это соответствует действительности). Можно повесить в салон на реализацию, чтобы её все трогали, пачкали, и не покупали. Через год она вернётся домой засаленная, потерявшая не только первоначальную свежесть и привлекательность, но и вообще какой-либо презентабельный вид. Остаётся только хранить дома в шкафу, в сотый раз показывать друзьям. Конечно, можно делать работу не шедевральную, а как выражаются обыватели, нормальную. Если костюм, то носибельный, такой, чтобы можно было пойти в нём гулять, а не такой, как любят художники - эксклюзивная ручная работа, к которой прикоснуться страшно, с вышивкой, камнями, кружевом. Если гобелен, то не ковёр, шитый золотом узор, с которого пылинки сдувать и хранить под стеклом, а простенький коврик с весёленьким рисуночком, чтобы можно было на пол в прихожей положить. Батик - не филигранная роспись на тончайшей ткани, большого формата, в рамочку и на стенку, а "раскрашенный" шарфик, да ещё чтобы к дешёвой сумочке с рынка подходил. Вышивку не шёлком и бисером изображение панорамы города или военных баталий размером со стену типовой городской квартиры, а попроще, как бабушка учила - двойным крестиком на вафельном полотенце цветочки, листики, а потом им можно и руки вытирать. Самое обидное для художника, что родные, близкие и друзья предлагают это на полном серьёзе, нисколько не пытаются шутить, и совсем не хотят обидеть. Но, услышав такие речи, в очередной раз непонятый и ещё более несчастный автор решает никогда ни с кем своё дело не обсуждать, что не мешает, однако, знакомым продолжать давать от всей души добрые советы и призывать раз и навсегда бросить это безнадёжное дело, которое у художников почему-то называется творчество. Можно пойти работать штатным художником промышленного предприятия, которое занимается изготовлением одежды, (обуви, аксессуаров, платков, головных уборов). Несколько лет учиться, стать наконец модельером, для того чтобы одевать других красиво: ведь ради этого молодой человек поступает на факультет прикладного искусства, выбирая специализацию моделирования. Часто, не мудрствуя лукаво, фабриканты помещают информацию на доске объявлений интересующей кафедры: Требуется художник (конструктор, закройщик, технолог, дессинатор), студент старших курсов или выпускник на швейное (трикотажное, ткацкое) производство. Берут студентов и выпускников весьма охотно, непременно с испытательным сроком (без оплаты), который длится обычно 3-4 месяца, после этого новичка выгоняют с формулировкой: нет вакансии, сами справимся как-нибудь, как раньше обходились. Отработанных за истекшее время эскизов (конструкций, рисунков) фабрике вполне хватит, чтобы обновить ассортимент на несколько сезонов. После этого можно приглашать очередного желающего. Но молодому художнику, впервые столкнувшемуся с данной ситуацией, перспективы кажутся самыми радужными. Но только не тому, кто уже проходил учебную практику на производстве. Им, равно как и начинающим профессионалам, дают для работы самые некачественные, некрасивые, несовременные материалы. Во-первых, потому, что они уже куплены - не выбрасывать же. Во-вторых, если неопытный новичок их испортит, будет не так жалко. При работе с ними не то, что моделировать - жить не хочется! Цвета у предоставленных тканей и пряжи самые что ни на есть безрадостные, с удручающим рисунком, состав - чистейшая синтетика. А предлагаемый для разработки ассортимент у вменяемого человека вызывает по меньшей мере глубокое недоумение. А молодой художник не для того пришёл, чтобы прозябать в рутине и безвестности! Он, конечно же, жаждет славы, денег, признания! Поэтому, для начала приходится с помощью самовнушения заставить себя поверить, что даже при его таланте с чего-то надо начинать. Взяв себя в руки и приняв за аксиому, что на безрыбье и полиэстер шёлком покажется, вспомнив всё, чему столько лет учился (не у преподавателей, конечно, а у сокурсников и по журналам, не благодаря, а вопреки стараниям наставников), молодой специалист начинает моделировать. Это не простая одежда, нет. Это супер-оригинальные (с авторской точки зрения) нетрадиционные изделия, на самом деле - в духе заданий по композиции второго курса, если их довелось посетить в институте. Чаше всего на фабрике художественный совет заменяет ничего не понимающий не только в моде, но вообще в одежде, бритоголовый директор с криминальным прошлым; лет десять назад он был бы в малиновом пиджаке. Главная задача художника ? убедить быкообразного начальника, что теперь все так носят. После этого начинается вторая глава под названием "договорись с конструктором". Даже самое хиленькое предприятие имеет закройщика, и никогда не допустит, чтобы автор собственноручно разрабатывал лекала и кроил. В развитии этого сюжета есть два варианта: в первом случае практикант обладает навыками и изо всех своих молодых сил доказывает, что его задумку возможно воплотить. В другом случае, новичок не владеет этой непростой наукой, тогда он должен полностью полагаться на приставленного к нему специалиста. Чем обычно это кончается? Конструктор авторитетно заявляет: "Мы не будем ничего переделывать, просто на наши старые лекала пришлёпаем ваши новые детали". Начинается вооружённое противостояние - карандаш против ножниц, в котором побеждает зрелость закройщика, подкреплённая директорским басом, размеренно бубнящим о рентабельности, производительности в час и прочем промышленном бреде, который настоящего творца ничуть не должен волновать (опять-таки с его - творца - точки зрения). Важно заметить, что художник в состоянии аргументировано спорить со всеми работниками фабрики только в том случае, если необходимые навыки кройки и шитья он приобрел не в третьем классе на труде, а в профессиональном швейном училище или техникуме. Потому что в институте, несмотря на заявленное высшее образование, швейную технологию и конструирование одежды, как впрочем, и композицию костюма - самый главный предмет - преподают так, будто их и вовсе нет в природе: ни технологии, ни конструирования, не говоря уже о композиции. Далее можно опустить эпопею с примерками, на которых выясняется, что изделие не может сидеть на фигуре по определению (не обязательно хорошо, а вообще, хоть как-нибудь). Опустить процесс выбора фурнитуры исключительно из старых запасов предприятия, купленных в советское время в невероятном количестве, эстетические качества которой, мягко говоря, оставляют желать лучшего. Можно не описывать войну со швеями, которые, как по уговору, утверждают, что это сшить невозможно (модельеру приходится садиться за швейную машину, и каждой из них по очереди показывать, как это делается). Можно не приводить неоспоримые аргументы работниц, что всё время только так и шили, что необрезанные нитки должны торчать из всех швов, пуговицы болтаться и не проходить в петлю, а молния всегда пришивается с перекосом и вовсе не предназначена для расстёгивания, после которого её невозможно застегнуть. Естественно, не должно удивлять, что такие изделия никто покупать не спешит. Если человек выбрал не предприятие, на котором всё решает некомпетентный директор, а художественное ателье или студию, где действительно есть специалисты в области дизайна и современноё моды, следящие за новинками сезона, решающие основные вопросы развития организации и определяющие креативное направление салона, он становится рабом и заложником "творческого коллектива" и его проблем. Здесь уже обязательно понадобиться умение кроить и шить, знать особенности отделки, способы обработки и прочие технические приёмы. Потому что с момента поступления в подобное заведение, обязанностью художника становится выполнение работы десятка специалистов. В арт-ателье нет ни конструктора, ни закройщика, нет мастера ручной и машинной вышивки. Профессиональных портных мало, в большинстве - швеи-мотористки. Автор моделей вынужден не только сам выполнять все перечисленные операции, но и снимать измерения клиента, строить лекала и делать раскрой, смётывать изделие для примерки и проводить её, намечать петли, пришивать пуговицы, подрезать обтачки, прикреплять ярлычки, утюжить и отпаривать изделие. А ещё проверять качество и исправлять брак за всеми, кто помимо художника принимал участие в процессе (если таковые имеются). Подобная ситуация не всегда связана с отсутствием рабочей силы, хотя и такое бывает. Просто мастера не хотят утомляться на ручных операциях, под предлогом неумения или незнания технологии и отсутствия специфических навыков, отказываются от некоторых обязанностей, снимая с себя ответственность и торжественно возлагая её на художника. В арт-салонах простые клиенты бывают редко, обычным людям вполне хватает обычных ателье. Чаще сюда наведываются заказчики двух категорий. 1. Истеричные обеспеченные дамы, ведущие богемный образ жизни. Не смотря на высокие доходы, они хотят сэкономить на одежде, не забывая при этом напоминать, что, тем не менее, должны выглядеть на миллион! Обычно они заранее подыскивают красивые модели в дорогих магазинах или каталогах, предъявляют свой выбор художнику салона, просят сшить точно также, только воротник другой, низ не такой, пояс эдакий. Рукав убрать, отделку изменить, вырез углубить, разрезы зашить, карманы пришить, рельефы сместить, канты исключить, бисер включить. Вышивку убрать, бахрому добавить. Аппликацию заменить, застёжку передвинуть, Ткань другую по цвету и рисунку, по фактуре и плотности, по пластичности и прозрачности, по качеству и составу. А в остальном - всё тоже самое. Сначала, в соответствии с переменчивыми желаниями, не менее пятидесяти раз потребуется заново рисовать неоднократно утверждённый и подписанный эскиз, в результате не останется ничего общего с начальным прототипом. Затем капризная клиентка будет приходить каждый день, часами болтать по служебному телефону, красить ногти на раскройном столе, выпивать несколько литров кофе с коньяком, роняя на рулоны ткани крем из эклеров, за которыми пошлёт менеджера в ближайшее кафе. Будет масляными руками хватать и примерять чужие заказы, разматывать материалы, прикладывая к себе: идет ли мне? Разговаривать ни о чём по несколько часов со всеми сотрудниками по очереди, отвлекая их от работы, а потом торопить и просить ускорить процесс, напоминать о необходимости экономить средства, по двадцать раз заставит распороть и переместить каждый шов, пятнадцать раз решит снять готовую отделку и пришить другую. Будет всегда приходить с одной из многочисленных приятельниц, каждый раз с новой, спрашивать её совета, и в соответствии с услышанным мнением заставлять начать всё с самого начала. Если процесс дойдет до завершения, дамочка не потребует назад деньги за материалы плюс компенсацию морального ущерба, художник не попадёт в больницу с нервным срывом, а управляющий не сбежит с кассой и секретаршей, возможно два варианта. Первый: клиентка довольна (что бывает крайне редко и является скорее исключением), спустя полгода (вместо двух недель) после начала работы покидает салон, обещает в благодарность привести всех своих подружек обшиваться только в этом месте. Второй: дамочка, комкая новое платье, гневно заявляет, что никогда его не наденет, что от этого наряда её дальнейшая судьба зависела, а нерасторопные работники ей всю жизнь поломали, не справившись с простым заказом. Обещает все мыслимые неприятности, пользуясь тем, что за проведённое в салоне время успела исследовать все уголки, заглянуть во все документы, обнаружить неисправности в проводке, отсутствие огнетушителя, курилку рядом со складом тканей, не пробитые чеки, брак в швах и ласы от утюга на изделиях. Грозит прислать налоговую, пожарную, санитарную инспекцию и знакомого следователя с Петровки по особо важным делам. 2. Артисты. Зрелые и состоявшиеся служители муз, как правило, приходят с готовым решением. Они точно знают, что и как должно быть. Сами продумали будущий костюм, фурнитуру и прочие тонкости. Творчество от художника в данном случае не требуется, а требуется строго по описанию, не упуская ни одной мелочи, перевести слова в эскиз лишь только для того, чтобы пришедший убедился, что его правильно поняли. Заказчик не захочет слушать советов, даже хороших, не отступит от замысла ни на шаг, какие бы убедительные аргументы о преимуществе одних и недостатках других особенностей проекта не приводились. После снятия мерок, подбора ткани и отделки, артист исчезает на один или несколько месяцев в связи с гастролями, увлечением новым любовником, отсутствием денег или с наличием плохой памяти. Появившись вновь, маэстро сцены хочет потратить на примерку не более пятнадцати минут своего драгоценного времени, будет давать беспрестанно советы, как именно все должно быть сделано и вновь пропадёт на неопределённый срок. Так медленно, но верно, костюм приближается к законченному виду. Возможен другой вариант, когда звездонутый клиент прибегает в ателье за два дня до гастролей, без всяких идей в голове, без малейшего понятия, что ему вообще надо. Но при этом хочет отправиться в поездку с обновками, и пребывает в полнейшей уверенности, что нет ничего проще, чем сшить десяток платьев за сутки с небольшим, и нет ничего в мире, что осчастливит исполнителей больше, чем его заказ. Пафос и надменность звезды по отношению к работницам иглы и напёрстка могут быть компенсированы только надеждой на щедрое вознаграждение, хотя частенько артисты сбегают, не заплатив. Вершиной бесстыдства являются случаи, когда гастролёры обещают внести деньги после тура по стране. Вместо этого через несколько месяцев возвращают истрёпанные и грязные костюмы с формулировкой, что принесли назад наряды, поэтому платить незачем. Бывают случаи, когда в качестве премии за особо сложную или срочную работу артист предлагает бесплатно лучшие места для коллектива салона на свой концерт или спектакль, правда ограничивается одной контрамаркой на всех. Но, безусловно, среди тружеников сцены достаточно честных и адекватных людей. Если речь идёт о молодом начинающем исполнителе, то его, как правило, приводит продюсер - человек весьма зрелых лет, нестандартного поведения и нетрадиционных наклонностей, который, размахивая руками и брызжа слюной, объясняет, какая величина эстрады почтила презренное заведение своим вниманием и тем самым осчастливила всех присутствующих. Что очень скоро о его подопечном заговорит весь мир, и на художника возлагается ответственность за то, в каком виде новичок предстанет перед досточтимой публикой. Необходимо из подобной пылкой речи, перемежаемой оскорблениями и одёргиваниями в адрес подопечного, вычленить несколько бессвязных определений будущего образа, запечатлеть его с разных ракурсов как можно более эмоционально, чтобы сделать такой костюм какого раньше свет не видел. Вот именно теперь и пригодятся все занятия по композиции! Именно с такими клиентами можно фантазировать и неограниченно предаваться креативному моделированию! Тут можно использовать и необычные материалы, и причудливые формы, и яркие цвета, и экстравагантные детали. Этого часа приходится ждать долго, но, дождавшись, реализовать свои самые смелые и немыслимые идеи. Конечно, все изыски отделки, сложности конструкции и связанные с этим особенности технологии отпугнут скромных тружениц мастерской ? всё придётся делать художнику своими руками, обычно задерживаясь допоздна, или брать заказ домой ? в рабочее время много других неотложных дел. Стараясь произвести впечатление, продюсер будет перечислять имена знаменитостей, с которыми ему доводилось работать, города и страны, где зрителям повезло его принимать, будет всячески нагнетать атмосферу. Надо заметить, что уровень притязаний и потенциал этих звезд не выше захолустного клуба, даже не ночного, а любительского, расположенного где-нибудь на задворках, вдали не только от центра города, но и от остановки общественного транспорта, на котором долго придётся добираться от периферийной станции метро. Тем не менее, подобным клиентам трудно угодить, они весьма придирчивы и капризны. Несчастный начинающий артист будет молча и покорно сносить все оскорбления и унижения от своего благодетеля, шептать художнику и показывать знаками, что в его интересах делать то же самое. Часто события развиваются по тому же сценарию, что и с нервными женщинами. Но, если попадётся вменяемый наставник, с ним можно найти общий язык, главное - выбрать правильную тактику поведения. Если модельеру, обладающему всеми практическими навыками, повезло не устроиться в такого рода арт-салон, никто и ничто не помешает ему выполнять заказы дома или в мастерской. Хороший специалист, особенно получивший художественное образование, пользуется популярностью у людей, которым нужны необычные костюмы. Слава о нём переходит из уст в уста и является лучшей рекомендацией среди артистов. Надо заметить, что клиенты постарше предпочитают не выдавать, кто их обшивает, чтобы коллеги по цеху - их конкуренты, не сделали заказ и не выглядели лучше советчика. К сожалению, в подобных случаях часто происходит стремительное и безвозвратное падение планки. Специалиста перестают воспринимать как профессионала и начинают обращаться с простыми мирскими заказами, потом просят подшить брюки, укрепить пуговицы, заменить молнию. И вместо творческой работы с интересными людьми художник скатывается на уровень надомника по мелкому ремонту. В жизни некоторых бывает такое везение, что они попадают на авторское предприятие на стажировку. Для этого надо очень постараться и сделать действительно необычную и яркую законченную коллекцию, проявить себя настоящим художником в полном смысле этого слова. Моральные и материальные затраты с лихвой окупаются чувством глубокого удовлетворения. Чаще всего получить приглашение можно на молодёжном показе либо на конкурсе эскизов. Начинающему автору доведётся поработать в качестве ученика и ассистента с уже действующим, признанным и занявшим свою нишу модельером. При нулевой зарплате и полной творческой отдаче, человек получает возможность вплотную соприкоснуться с искусством моды, буквально повариться и попробовать на зуб кухню создания образа и коллекции в целом. Этот бесценный опыт даёт шанс своими руками сделать настоящее произведение. Даже если новичку позволяют только подносить ножницы и тихо стоять в сторонке, ему дана привилегия увидеть своими глазами процесс от начала до конца, ощутить творческую обстановку, усвоить основные принципы работы с материалом и искусство проведения примерки, намотать на ус то новое и важное, чего пока узнать больше негде. Если после окончания стажировки предложат остаться для самостоятельной деятельности под чутким руководством маэстро, будет беспокоить единственный недостаток такого привилегированного положения: все модели начинающего автора окажутся приписанными владельцу мастерской, что означает продажу под его именем. Но бесценный опыт и реальная возможность заняться настоящим творчеством гораздо важнее номинального авторства. Если человек отправился в самостоятельное свободное плавание по бесконечным просторам художественного созидания в соответствии с выбранной профессией, он может рассчитывать только на себя, но в этом случае даже талант ему не поможет. Ежегодно проводимые конкурсы молодых модельеров - как моделей, так и эскизов - на первый взгляд могут показаться хорошей стартовой площадкой для начинающего автора. Чтобы участвовать в первом туре потребуется выполнить качественные эскизы, послать или отнести их куда надо. Это не сложно сделать человеку с образованием. Сложно найти свою фамилию в списках прошедших первый тур. Не стоит отчаиваться. Можно прийти на второй даже после отказа. Тем более что на создание коллекции заблаговременно уже было потрачено от нескольких месяцев до года и целое состояние, так стоит её хотя бы явить комиссии воочию. Посетив второй тур, конкурсант остаётся в недоумении: как же так? Почему многие действительно хорошие коллекции не берут? А берут далеко не самые удачные, явно проигрывающие по цельности и ценности, по качеству исполнения? То, что не взяли - каждому претенденту обидно. То, что не берут других заслуживающих похвалы авторов - не понятно. Становится понятно, если удастся попасть на заключительный этап либо увидеть трансляцию по телевидению. Понятно, почему не приняли лучших, понятно, зачем устраивали сам конкурс. Всего-навсего, для раскручивания отпрысков богатеньких родителей, мечтающих о славе для своих чад. Эти родители хорошо платят членам жюри, которые отказывают талантливым конкурсантам, потому что на их фоне вялые потуги окормляемых победителей обернутся свидетельством несправедливости. Работы, которые попадают в последний тур, должны оттенять призовые коллекции, для этой цели подходят только слабые, сырые, непродуманные модельные ряды, на фоне которых заметно выигрывают новоиспечённые таланты. После двух-трёх неудачных попыток, участники конкурсных мероприятий утрачивают иллюзии относительно проводимых акций, не без разочарования прекращают заниматься созданием новых коллекций. Потому что авторские модели, эксклюзивные и оригинальные, созданные исключительно для показа на подиуме, в обычной и даже богемной жизни неуместны, и быть надеты ни в театр, ни на светский раут не могут. Поэтому продать их не представляется возможным. Делать то, что продаётся и носится не интересно и не является задачей художника. К тому же, предъявить их на конкурс нельзя ? коллеги не поймут и дружно признают профессиональную несостоятельность. Продемонстрировать на выставке не удастся - ни одна галерея не захочет показывать в своём зале то, что можно купить на рынке или в магазине. С конкурсами эскизов всё обстоит ещё более нечестно. Зачастую, хотя и не всегда, их инициаторами являются предприятия, которые не хотят приглашать на фирму модельера, платить деньги, и рассчитывают, пользуясь тщеславием и честолюбием молодых художников, получить огромное количество самых разных идей бесплатно. Достаточно один раз разместить рекламу в нужном месте (и устроители, и художники знают эти места) и ждать урожая. Через пару месяцев абонентский или электронный ящик будет переполнен неординарными и интересными предложениями. Эти плагиаторы даже не считают нужным уведомлять авторов об отказе - ограничиваются отсутствием ответа. Если об этих тяготах творческой жизни рассказать знакомому - простому человеку, тот, не задумываясь, предложит создать собственное ателье или мастерскую, нанять людей и работать в своё удовольствие. Почему-то обывателям кажется, что нет ничего проще, чем открыть фирму. Но помимо стартового капитала, надо ещё получить огромное количество согласований, оформить кучу документов, дать немыслимое количество взяток и так далее. Все эти препятствия на пути предпринимательства делают идею с собственным бизнесом практически нереальной. Такое становится под силу только криминальным элементам благодаря деньгам и коррупции. Обычно фирмы достаются жёнам и дочерям бандитов, которые ничего не понимают в начатом деле и приглашают художников и других специалистов в рабство по одной из выше описанных схем. Некоторым, однако, удаётся заработать. Для этого надо договориться со знакомым продавцом на близлежащем вещевом рынке и принести ему собственноручно сшитые изделия, которые язык не повернётся называть моделями, они являются просто одеждой. Таким нехитрым способом можно получить некоторую прибыль, однако это далеко не предел мечтаний художника. Бутики, которые берут для продажи авторские изделия, гарантируют оплату, но только после реализации. Затратив весьма внушительную сумму на изготовления моделей, можно год ждать, пока появится на них покупатель. В последнее время всё более востребованной становится род занятий с непривычным для нашего уха названием мерчиндайзинг. В переводе на человеческий язык это означает умение развешивать одежду в магазине?. Регулярно проводятся дорогостоящие лекции и семинары на тему наиболее удачного расположения так называемых зон, правильного общения с потенциальным покупателем и т.д. Часто выпускники факультета прикладного искусства идут работать в магазины развешивателем одежды. Но это может делать абсолютно любой человек, для этого вовсе не обязательно не только высшее художественное, но вообще какое-либо образование. Посетив одну из многочисленных специализированных лекций, можно стать великим специалистом в данной области. На такой работе можно заработать деньги. И окончательно утратить уважение к себе: столько мечтать об обучении на художественном факультете, много лет заниматься рисунком и живописью, несколько раз безуспешно повторять попытки сдать вступительные экзамены, испытать все тяготы студенческих дней и ужас бессонных ночей перед просмотрами, через пять лет получить специальность художника-модельера, блестяще защитить дипломный проект чтобы развешивать чужую одежду в магазине!!!??? Человек, склонный к рефлексии, будет испытывать душевные терзания до тех пор, пока не вырвет с корнем из своего сердца любовь к искусству и постарается о нём забыть навсегда! После всех мучений и неудачных попыток заявить о себе молодой художник вдруг осознаёт, что его творчество, его идеи, мысли никого не интересуют. Обыватели мало что понимают в искусстве и предпочитают откровенно любительские изделия сомнительного качества и эстетического свойства: кичёвые, но эффектные костюмчики, дешёвые и убогие картинки, продаваемые на Арбате, вещицы, представленные на Измайловском вернисаже типа матрёшек с лицом кино-персонажей или известных политиков. Художники, которые сумели встроиться в структуру нового рынка и начали выпускать эти произведения, рано или поздно перестают думать о будущем русского искусства, переживать из-за падения вкусов и даже разучиваются писать картины, делать хорошие прикладные изделия. Но талантливые люди не станут переступать через себя и опускаться до подобной ?кичухи?, которая, к сожалению, всегда нравится потребителям больше. Молодые художники разочарованно отстраняются душой от творчества, почувствовав свою слабость в борьбе с системой, обращаются к мирской жизни, приобретают новые навыки или получают другую профессию, начинают ?приносить пользу людям? в бытовом смысле. Начинают всё чаще корить себя, что не выбрали другой институт, хотя могли бы. Постепенно забывают о своих прежних увлечениях и мечтах, перестают покупать и читать книги по искусству. И только щемящее чувство утраты чего-то очень важного будет беспокоить при воспоминании о студенческих годах. Так куда пойти учиться? Наталья Молодцова, художник-модельер nat-molodcova@yandex.ru | |
| Категория: СТАТЬИ | | |
| Просмотров: 1009 | Загрузок: 0 | |
| Всего комментариев: 0 | |